Вы просите меня рассказать о себе, но делаете это без уважения. А между тем вы, конечно же, не заметили, что за все время, что мы находились с вами в одной комнате, я не сделал ни вдоха, уж слишком привыкли к тому, что всякий живой человек изначально дышит, чтобы обращать на это свое внимание. А зря!
Изначально у меня не было никакого имени, но люди дали мне несколько. Пришли к выводу, что я некий Асмодей. Обозвали демоном, присвоили мне какой-то статус, шлепнули на лоб титул, дали свое законное место в Аду. Готов поспорить, что если Ад и есть, то там творится страшное беззаконие, нет никаких мест, но человеку свойственно кругом распространять порядок, чтобы не рвать собственные шаблоны.
Демон – та фигура, которую либо неистово ненавидят, либо поклоняются ей без видимой причины с тем же неистовством. Мы – герои фильмов и сериалов, персонажи книг и яркие образы сказаний. В последние годы образ демона стал весьма привлекателен и справедливо пафосен. Готов поспорить, что все последующее тоже покажется неоправданным и самовлюбленным плевком пафоса в лицо слушателя, и человек подумает в первую очередь о том, что демон так и должен говорить. Как это почему? Во-первых, демон плох, порождение зла. В нем воплощаются все семь смертных грехов, он полон гордыни, силен, потому и обращается с человеком, как с ничтожеством. Во-вторых, демон бессмертен, и с высоты своих паршивых лет он имеет полное право говорить так, чтобы в глубине души все размечтались о возможности говорить точно так же, как он, а все вокруг – мужчины и женщины – вот так же растекались от его запретной красоты и крутости невероятной высоты. И уж точно немногие подумают, что речь потому так странно и нелепо звучит, что в диалоге принимает участие существо, мыслящее другими категориями, создание иного происхождения, недосягаемого для людского ума, иного… порядка, строения. Это все не столь притягательно, не блестит, а каждый человек – клептоман.
Я считаю, одним из главных хобби всего человечества является привычка судить. Век сменяется веком, каменный топор замещается всемогущим смартфоном, но человек все по-прежнему осуждает поступок ближнего своего и восторгается деяниями своего дальнего. Ибо чем ближе к человеку мы подходим, тем сильнее начинает бурлить серое вещество. Все ваши войны были, конечно, не из-за женщин. Но возникали в том числе из-за вашего суда. Вы всегда стремитесь в своих суждениях оказаться на месте другого человека. Я бы на вашем месте так не горячился. Достоверно известно, что человеку менять шкуру очень болезненно, природой это не предусмотрено. Однако я веду не к тому. Существо иной природы осуждается человеком веками. Есть мнение, что я соблазнил когда-то Еву. Никогда этого не отрицал. Один из тех вопросов, на которые приятно не отвечать, чтобы держать людскую интригу в тонусе. А Ева, вообще-то говоря, была хорошая девчушка. Глупая, как пробка, но хорошая. Знаете, из тех, что без греха. Разумеется, до поры…
Меня часто обвиняют в излишней похотливости, зовут демоном блуда. Я-де искушал сотни людей, и как плохо, что я это делаю. Плохо потому, что я – зло. А зло у вас принято противопоставлять добру, почему-то. В чем заключается логика этого противопоставления, уразуметь мне так и не удалось, видимо, корни этой незаурядной противоположности кроются где-то в той же почве, откуда происходит ваша привычка судить. Вернемся к злу, которому вы всегда приписываете некую цель. У зла цели нет, зло – это природа, некая материя, а не векторное движение, дорогие мои смертные, и уж если оно и возникало некогда с определенной идеей, то идея эта никак не заключалась в том, чтобы насолить людям. Просто вы забавные, а некоторая потребность в эмоциональной разрядке у нас тоже имеется (считайте, в каждом человеке есть немного демонического, хе-хе).
Всякое обвинение человека любой эпохи в адрес демона, соблазнившего прелестную девственницу или обратившего скромницу в развратницу будет раз за разом разбиваться о камень вашего же непонимания сути дела. Демон блуда соблазняет не потому, что ему это нравится, но потому, что в этом заключается его природа. В конце концов, никто не обвиняет человека в том, что он дышит. Вернемся к моему первому замечанию о том, что вы не уделяете этой мелочи внимания, потому что она для вас обязательна и естественна. Вам нравится, как вы дышите? Помилуйте, вы об этом даже не думаете, и почему вы это делаете – не вашего ума дело, большинству из вас в принципе безразлична причина. А что же не так с нами? Невозможно любить кувыркания в койке целую вечность, за кого же вы нас принимаете?.. Согласен, это могло быть интересно разок-другой, но даже после века исключительных оргий от одного упоминания о постели у всякого существа непроизвольно случится рвотный позыв, если только это не заложено в нем самом, скажем так, генетически, и он не отдает себе отчета в мотиве этих регулярных действий. В нашем случае так и есть.
И все-таки, мало, кто может похвастаться таким количеством осуждений и легенд, которыми обросли демоны. На протяжении веков, какими измеряет время человек, я следил за развитием собственной легенды, в которой правды было лишь чуть, а гипертрофированности всяческого характера – бездна. Начать хотя бы с облика, который человек мне приписал, и который закрепился: существо с тремя головами, две из которых – бычья и баранья. Почему-то, многоголовые образы весьма притягательны, но я не представляю, какой прок в трех головах. По-моему, это неудобно. В иных случаях мне приписывали лик Сатаны, у которого одна голова, или нечто усредненное, что у людей неизменно ассоциируется с демонами – красная или серая кожа, горящие или черные глаза, рога различной степени винтоватости... Так не говорят, кажется, но вы меня поняли. Хвост, копыта – опционально, когти – всегда. Кожистые крылья, в противовес оперившимся. Это тем удивительнее, что у меня вообще нет плоти. Я есть тьма, которая лишь облачается в некое очеловеченное подобие ужаса, чтобы меня воспринимала людская отошедшая душа. И глаза у меня не горящие и не черные. Глаз нет вообще. Потому что мне не нужны глаза, чтобы видеть, и уши не нужны, чтобы слышать. Равно как мне не нужно трехмерное пространство, чтобы комфортно существовать, потому что я не человек, и близко не похожу на человекообразное существо, не ведаю чувства комфорта и дискомфорта. Но иногда, когда людям очень хочется, я сверкаю красной кожей, топчу копытом землю, ведь нет ничего лучше классики человеческого воображения.
Я не смогу описать, что я такое, потому что человек все равно не в силах будет понять, как двухмерный человек никогда не поймет ощущений трехмерного. Многократно пытаясь рассказать о том, что я есть, используя для описания любой человеческий язык, я пришел к выводу, что «сила» и «разум» оказываются наиболее близкими к сути, но уж никак не «демон», разве что в изначальной древнегреческой своей трактовке, не в современной.
В человеческих суждениях особенно прекрасна иерархическая система среди демонов и прочих созданий под их началом. Тоже неправильно в корне, но я понимаю, что ваш мозг стремится категоризировать и упорядочивать люблю информацию, потому не считаю это грубой ошибкой – подобное смелое решение обусловлено спецификой вашей мозговой деятельности. И только. Однако я объясню, почему же суждение не верно. Если уничтожить Вельзевула и Велиала, хоть саму Лилит, от зла не убудет – вы уничтожите образ, но не силу. От зла не убудет. Это не тряпка, от какой можно отрезать лоскут и затем сжечь его. Оно изначально есть и в том количестве, которое растет пропорционально расширению Вселенной. Ни больше, ни меньше.
Должно быть, вы все еще видите зло прежним злом? Пожалуй, стоило ожидать, ведь век за веком ничего у вас не меняется в головах относительно базовых понятий. Вы ошибочно нарекаете демоническим злом свои естественные желания. Жестокость, которая заложена в любом абсолютно живом существе из плоти, злом не является. Неразумный животный мир себя в жестокости не ограничивает. Лев, когда отвоевывает новый прайд, убивает весь без исключения выводок львят, и ни одна львица не схватится за нож – она родит ему новое потомство. Взрослый конь может прикончить слабого новорожденного жеребенка с такой бесчеловечной жестокостью, какая не снилась ни одной ведьме. Во всем этом нет нашего участия. Равно как нет нашего участия и в том, что вы устраиваете бестолковые бойни, именуемые войнами, идете на предательство лучшего друга, продаете страну за бесценок – нет. Все это есть в вас изначально, и наша бесплотная длань никогда к вам не прикасалась. Все те соблазны и искушения, которыми вас можно приманить, заглатываются потому, что вы не отличаете эту опасную шутку от серьезного, совсем как щука не отличает блесну от живого малька. Мы веками служим вам полкой, куда день за днем вы перекладываете свою ответственность за собственные поступки. Но мне кажется, что виной всему ваша попытка себя ограничить. Наличие всякой границы ведет к тому, что за нее заступают, и чем теснее становится в ее пределах, тем дальше человек выстреливает своим поступком. Впрочем, эта мысль тоже в некотором роде попытка дать оценку происходящему. Но оценка – это бессмысленное. В действительности у вас есть свой путь развития, и вы его пройдете.
Так в чем же суть нашего вашего зла? Я уже говорил, мы – та блесна, которую вы заглатываете. Почему так, а не иначе, я не имею ни малейшего понятия. Но на вашем месте я бы задался вопросом о том, кто в конечном итоге закидывает удочку…