Манера Кирана вести диалог ни капли не удивляла Кэролайн, и уже даже не задевала - напротив, вызывала довольную ухмылку. Тот может бурчать сколько угодно, однако если бы он не хотел ехать, то не стал бы даже продолжать разговор, а тут всё-таки достаёт мобильный и даже набирает номер своего дружка. Значит, идея не столь уж и плоха. Значит, не зря он искал свой несчастный телефон в куче барахла из карманов, а Кэрри не зря стойко игнорировала очередную порцию нескрываемого сарказма. Когда на звонок никто не отвечал, улыбка на её губах стала только шире, от всяких глупых мыслишек. Удивительно, что её, словно глупую школьницу, временами всё ещё пробирало на смех от мысли о том, что Хазе и Еву они могут отрывать (а, если точнее, то на сто процентов точно отрывают) от чего-то крайне непристойного. А, может, она просто в своеобразной манере радовалась за чьё-то счастье. Счастье тоже своеобразное, а другого в подобном отряде не может и быть, но всё же счастье. Нет своего - так, ясное дело, больше о других начинаешь задумываться и рассуждать. Впрочем, это всё совершенно не важно: важно то, что на звонок Хазе всё-таки приходится ответить, и его недовольное бурчание тут же перебивается Кираном.

Громкие и бодрые реплики Форсберга, что, наверняка, не сразу доходили до его собеседника, тем не менее, звучали довольно убедительно даже для самой Маккейн. Будь она на месте того, она бы Кирана послала, да послала бы далеко и надолго, но реакция Мёбиуса кажется даже чересчур спокойной - он не успевает вставить и слова. Впрочем, скорее всего, его сознание до сих пор слегка затуманено от любовных игр, и соображает он плохо. Мужиков, как ни странно, больно легко сбить с толку самыми обычными женскими хитростями - Кэрри с её послужным списком знала об этом не по наслышке.
— Мудак, — когда Киран подставляет ей трубку, но не дает ничего сказать, девушка громко известила его о своём недовольстве и посильнее пихнула локтем под рёбра, чтобы неповадно больше было. Разговор уже был окончен, и Мёбиус перезванивать точно не станет, так что можно расслабиться и самостоятельно принимать решение. Скорее всего, Хазе не соберётся их подхватывать, а предпочтёт потратить лишнее время с Евой, так что ехать им придётся самостоятельно, что не так уж и сложно, учитывая наличие у Кира угнанной откуда-то тачки. Тот, кстати, суетиться в сборах не стал: больно уж блаженно и лениво развалился у стены, подпирая её собственной спиной, и крайне мечтательно начал заливать что-то про Техас. И откуда такое стремление попрыгать на развалинах? Саму Кэролайн вымершие зоны не привлекали. К тому же, ей довелось уже пожить в Остине до войны, и узкие взгляды большинства местных жителей порядком выводили её из себя ещё в те годы, так что вылазку в Техас лучше было отложить до лучших времен. Как будто эти времена ещё могли настать.

— Нет смысла вооружаться до зубов: там их действительно не слишком много, да и тратить запасы штаба на наши радости не стоит, — в отличие от остальных, Кэрри вертелась в штабе постоянно. Более того, она работала на вылазках и, вместе с другими ребятами, старательно добывала патроны, оружие и инвентарь, так что лишний раз старалась не тратиться. Естественно, подставлять свой зад лишний раз она тоже не собиралась, но что-то ей подсказывало, что с молниями Кира и Евы, с многофункциональной рукой Хазе, собственным смертоносным ядом и общими боевыми навыками, им не понадобится слишком много оружия. Совсем немного: чтобы было интереснее и веселее, — Ну, только если ты настолько сомневаешься в себе, что хочешь взять пару-тройку винтовок для подстраховки... — Маккейн с трудом скрыла улыбку, наклоняясь за бутылкой воды и кивая в сторону выхода из тренировочного зала. Ей нравилось провоцировать Форсберга. Тот, как впрочем и остальные ребята, начал относиться к ней серьёзнее, а она нагло пользовалась этим, позволяя себе едкие комментарии. Знала, что если и получит - сможет отбиться.

Покинув зал девушка отправилась в сторону местных складов, к которым у них был неограниченный доступ. Шутки шутками, а что-то всё равно стоило взять с собой, хотя бы из холодного оружия, потому что, к примеру, любимый складной ножик, которым было очень приятно ставить симпатичные порезы и разрывать артерии под кожей противников, ей пришлось «подарить» соперникам, оставив его в животе одного из мародёров, так что она была совершенно безоружна. Мобильный в кармане завибрировал, оповещая о новом сообщении: Ева.
— Да, мы совершенно точно едем сами. Ева запросила адрес бара, — сообщила она Форсбергу, качая головой и набирая девушке ответ: «Оставьте силы на ренегатов, голубки». Вторым сообщением Нортвуд отправились координаты того самого бара, что пока что и не подозревал о предстоящем нашествии фантомов на их территорию, - Ах да, ещё она попросила уебать тебе в качестве привета, — с этими словами Кэролайн невозмутимо отвесила Кирану подзатыльник, что тот пропустил либо намеренно, либо случайно, всё ещё поглощённый размышлениями о Техасе, — Все претензии к ней, у меня есть доказательства, — под нос мужчины мгновенно был подсунут мобильный с сообщением, а затем Кэрри подняла руки в воздух, якобы показывая свою невиновность. Святая простота во плоти. Так или иначе, время на пререкания у них, пускай, и было, но потратить его можно было на более приятные вещи: перебор оружия, например, чем они и занялись на складе, или поездка в Индиану, что следовала далее.

Тибериум — сокровище, которое выдают избранным. Приятно быть избранным и херачить ренегатов тибериумом, но тибериум надо было экономить, ни тебе киношной перестрелки с бесконечными патронами, ни промахов, когда стреляешь в чрезвычайно подвижную какую-нибудь мишень — ничего. Иначе никакого тибериума не напасешься. Это минус. Ки давно наловчился управляться одним только электрогенезом — это плюс, а где плюс, там экономия. Молнии ему нравились. Способность, от которой некогда он шалел, не понимая ее практического применения, духовно раскрылась именно теперь, когда Ки считался фантомом. Больше вопросов о надобности собственного дара у него не возникало. Пожалуй даже, вопрос был исчерпан в тот момент, когда он пытался сбежать из первой своей тюрьмы. Но при всей своей любви к электричеству собственного генерирования, к собственно рукотворным молниям, Ки временами впадал в тоску, которую мало, кто мог понять.
    Суть ее заключалась, впрочем, в самом обыкновенном: человеку все быстро надоедало. Один человек, которого шарахнуло молнией — прекрасно. Десять — еще лучше, когда это ренегаты. Двадцать — восхитительно. Тридцать — комбо. Ки не застал времен, когда на сорок зажаренных следовало бы восклицать «фаталити», потому где-то на тридцать первом ренегате ему хотелось механического огня. Античный пафос молний хотелось сменить на громыхание обыкновенного огнестрела. Это, конечно, не значило, что в таком порыве Ки всаживал обойму тибериума в какого-нибудь счастливца — лимитом были три пули в носителя only. Это, однако, не мешало Ки мечтать о том, как однажды, пока Валькотт не видит…
    — В задницу. Буду сегодня гребаный ковбой, — идиотски гоготнул Ки, круто разворачиваясь к Кэролайн и направляя на нее 8-зарядный Смит и Вессон, из которого грустно вываливался пустой барабан. Ки хмыкнул, тряхнул рукой в сторону, возвращая барабан на свое место. — Не зря же про Техас говорил.
    Мудак, ну. Кэролайн, вроде, не ошиблась с этим.
    Ки ловко вставил все восемь синих патронов, взял с собой еще немного про запас — а ну как надумают устроить стрельбище? В том, что бар ляжет, когда они ввалятся туда, Ки не сомневался. Вопрос упирался лишь в количестве выпитого, и он предвкушал рюмку крепкого с острым табаско, после которого смело можно было плеваться огнем. Потом в такое же красное месиво обратится чья-нибудь голова. Разлетится счастливой тыквой, ну.
    Кэролайн говорила под руку и переписывалась с Евой. Ки раздраженно косился на нее, пока примерялся к револьверу, прежде, чем убрать его в кобуру. Он же видел, не менее раздраженно, как к нему прилетел подзатыльник, на что закатил глаза и, пытаясь совладать с собой, втянул воздух сквозь сжатые зубы. На телефон, который бессовестная блондинка подсунула ему в качестве оправдания, Ки даже не посмотрел. Ладонь его все еще покоилась на кобуре, а теперь и вовсе норовила достать револьвер, чтобы пальнуть этой засранке под ухо, чтоб неповадно было впредь… Ки выдохнул, провел по лицу ладонью и мстительно ухмыльнулся.
    — Ладно, зараза…
    Разворачиваясь, он махнул рукой так, будто ударил хлыстом, и щелчком пальцев послал в Кэролайн воспитательный разряд.
    - Можешь передать Еве, только ей все равно похрену, - проходя мимо девушки, бросил он саркастично, и попутно проверил, удобно ли в ножнах лежит нож.
    И нет, совесть Ки не мучила. В конце концов, Кэролайн уже озвучила суть поведения фантома, а фантом, все-таки, не отрицал. Тем не менее, он успокоился, когда услышал недовольные шаги позади: если Кэр еще за ним следовала, значит, вроде, жить можно. Ей.

    Машина, если судить по внешнему ее виду, многое повидала в жизни, но не за внешность Ки ее выбирал, а за богатый внутренний мир. В смысле, что мотор у тачки был хороший, она была вместительная, и была не она, а он. Потому что джип. Свое брюхо этот краденный мастодонт держал высоко над землей (в сравнении с обыкновенным седаном, разумеется) и прорывался сквозь самые гребаные фронтовые дороги с грацией газели. Хороший был джип, Ки, можно сказать, прирос к нему душой, и даже обуглившееся немного водительское сидение его не смущало: молния-то была его собственная. А свои молнии автомобильный салон не портят — они его облагораживают и добавляют немного авторского стиля происходящему.
    — Ну что?..
    Не в обиде на меня?
    Максимум, на который хватило былых манер Ки, заключался в открытой перед Кэролайн двери, а также руке, на которую блондинка могла бы опереться, забираясь внутрь. Могла «бы» — потому что Ки ни на чем не настаивал. Когда сам он довольно сел за руль, продолжил начатый вопрос.
    — От Евы, я полагаю, очевидная тишина?
    Ключом машину Ки не заводил, хотя регулярно ключи доставал, неизвестно, зачем. Мотор заревел, Ки медленно взглянул на свою спутницу и ухмыльнулся. Может, конечно, она и забыла, а может, не знала, что Ки водил, как чертов шайтан. Оно и правильно: он славно водил до двадцати, а потом его кидали по тюремным камерам, где, как ни странно, за годы он умудрился забыть все тонкости правильного вождения, и помнил лишь сам принцип. Уже позже, когда Валькотт муштровал и Ки пришлось вспомнить былые навыки на практике, он проникся вождением в стиле пьяного ушлепка, да так на нем и остановился.
    — Я бы пристегнулся, слушай.
    Музыка в машине сначала гаркнула истошной гитарой, но Ки убавил громкость так, чтобы можно было говорить. Он не дал возможности Кэролайн подготовиться к предстоящей поездке и со смешком стартанул так, что обоих вжало в спинки сидений. Зато песня играла хорошая.

    Полчаса спустя Ки сбавил скорость, взглянул на спидометр, на количество бензина в машине и недовольно плюнул.
    - Дерьмо. У нас скоро улетит к херам весь бензин, а я только вчера влил последнюю канистру из багажника. Сука! — пробурчал Ки, мельком взглянул в зеркало заднего вида, замечая скорее свои недовольные и злые глаза, чем картину, что творилась позади джипа. Недовольно поджав губы, Ки уставился на дорогу. Пальцы крепче сжали руки, а крылья носа раздраженно подрагивали от сдерживаемой злости. Этот цельнометаллический говнюк, небось, нежился сейчас в кровати, чтоб его, гребаного Хазе!
    — Ладно, — наконец, рыкнул Ки, строго взглянув на Кэролайн. — Ищем заправку. Ищем эту херову… О, а вот и заправка, — сообщил он, завидев далеко впереди спасительную АЗС. Настроение у Ки подскочило до такой степени, что он довольно сказал Кэр: — Треснем еще кофе перед пьянкой. Я хочу, а ты?
    То, что бензина на заправке может не быть, что им не захотят его дать, Ки не беспокоило. В конце концов, это, вашу мать, фантомы. Им нельзя отказать.

Какой же зачетный вид открывался Мёбиусу, когда Ева оказалась сверху. Её майка была растянутая, но даже в таком виде очертания груди просматривались на ура. Фантом уже давно перестал принимать информацию, что поступала ему в уши, поскольку его нижняя часть тела как бы не просто намекала, она орала о том, что пора начинать действовать. Когда она потянулась к телефону, быстро что-то печатая, Хазе медленно начал перемещать свои руки, запачканные в крови, по талии вниз и недвусмысленно двигать своими бедрами. Заметив тоже самое желание в глазах рыжей, Хазе даже не нужно было что-то говорить, спрашивать или уговаривать, он просто возьмет её, без слов, если только с животным рычанием, но это потом. По хорошему надо было принять душ, побриться там, ибо вид был у фантома такой, будто он пять лет жил на необитаемом острове, аля Оливер Куин, который нихера не жил так долго на необитаемом острове, а секса у него не было ну лет десять. Но он просто слишком хочет, поэтому черта с два он будет тратить время на принятие горячих ванн, если только потом и вместе с Евой. Хазе не мог объяснить это дикое желание владеть ей, чуть ли не с первой их встречи, сначала, конечно, попытался убить, но Валькотт сие дело запретил. Когда они перешли к таким вот отношениям сложно сказать, да даже то, что между ними происходит вообще сложно назвать отношениями. Все сложно, лучше во всё это вникать и наслаждаться, чем и занимается сейчас Хазе. Она позволяет ему снять все ограничения, она заставляет его хотеть снова и снова. Они не умеют и не научены миловаться, их секс не похож на тот, что бывает в сопливых фильмах, это гребанное радео и борьба за власть. Вы думаете Ева подчиняется хотя бы в постели? Да хрена там, эта женщина хочет властвовать везде, но если на заданиях он позволяет ей раздавать команды, то здесь и сейчас он будет буквально вбивать в неё информацию о том, что он главный. сук, чет мне смешно хдд И так каждый гребанный раз, именно поэтому секс с ней не похож не на один другой и ни одна девушка не вызывает в Хазе большее желание, чем она. Он держит её за горло, чуть сжимает, не разрешая брать инициативу, не разрешая себя учить. Разворачивает её, кусает плечи, сжимая бедро металлической рукой, зная, что останутся синяки. Это продолжается долго, их борьба, но Хазе все же побеждает или же она ему это позволяет, он не хочет об этом думать, сейчас он вообще не хочет думать не о чем, кроме её тела. Жарко, душно, легкие сдавливает от нехватки воздуха, но Хазе не останавливается, хочет слышать её стоны, крики и своё имя. Чувствует как по телу пробегает заряд и именно электрический, черт, даже к этому он до сих пор не привык и как долбанный мазохист рад. Падает рядом с ней, переводя дыхание и обнимает, притягивает к себе, все-таки не зря он сюда ночью приперся, ведь если не углубляться в их отношения, он по ней все же скучал, ну или по сексу с ней, тут сложно сказать, можно объединить?
    — С тебя омлет и из куриных яиц, а не моих, — произносит фантом, целуя рыжую в губы и быстро сматываясь в душ, пока ему молния в зад не прилетела за синяк на бедре. Заходя в ванную, Хазе подмечает, что его запасные вещи по типу зубной щетки, бритвы и даже геля для душа все еще на месте, хм, все-таки он думал, что они окажутся в мусорке, он уже столько своих вещей там находил. Под холодной водой мысли Мёбиуса приходят в норму и он наконец может осознать то, на какую дикую авантюру согласился с час назад. Бар ренегатов? Они б еще в квартире Риндта вписку устроили. Но Хазе был не прочь прибухнуть и даже постарается не разнести там толпу врагов, очень постарается. На этот раз он решает хотя бы побриться, а то уже и не помнит когда делал это последней раз. Его вообще когда-нибудь видели гладко выбритым? Вроде да, но было это давненько, будем удивлять народ. Выходит из ванной комнаты в одних боксерах и сразу топает в направление вкусного запаха еды. Ммм, ему и правда сделали омлет, кажется он готов к этому привыкнуть, к хорошему быстро привыкаешь, но он очень сомневается, что так его еще будут радовать. Ева скрывается в ванне и Хазе принимается за эту пищу богов, давно он не ел чего-то горячего, как студент всякими батончиками питается. Вместе с поглощением он успевает писать Киру смски по типу "ты на том стремном корыте вообще доехать сможешь?" или "у кого-то был жаркий секс, а кто-то ты". Ответа не поступало и Мёбиус уже подумал, что мудоКир умудрился попасть в аварию и сдохнуть, что ж, прибухнет только с Евой и Кэрр, если та, конечно, выжила. Доев Хазе даже моет за собой посуду, хороший мальчик, и поскольку Ева все еще проебывается в ванной, фантом решает по-быстрому сгонять домой и надеть что-то более менее приличное, в люди все-таки выходит, а из такого у него только черные джинсы и удивительно, но белая рубашка. Галстук он по-быстрому намутил у Кирана, в хату которого телепортировался, порнушку не нашел, жаль, видимо хранит в более укромном месте. Вернувшись обратно за рыжей, он обнаружил, что она до сих пор не вышла из ванны... Женщины. Поэтому Хазе решает еще немного поваляться в кровати и плевать, что помнется рубашка, она и так не была глаженной.

Ева закусывает губу и довольно прикрывает глаза, когда чувствует недвусмысленные толчки Хазе под собой, набирая ответное сообщение Кэролайн: «Кто бы говорил, сладкая парочка ХОХО». Телефон благополучно отправляется на тумбочку, а взгляд Нортвуд встречается с затуманенным пеленой вожделения взором Мёбиуса, — Неужели наш большой и страшный Цербер соскучился? – Ева смеется, дразнит мужчину под собой, нагло ерзая на нем бедрами. Ответа не последовало, но и не требовалось. Хазе как всегда напорист и пытается занять доминирующую роль, а секс с ним каждый раз напоминает реслинг в постели. Она чувствует его руки в буквальном смысле по локоть в крови на своей талии и бедрах, жесткая щетина на его лице раздражает и царапает кожу её шеи. Его вид — сродни дикому и первобытному в какой-то момент сводит её с ума и вышибает любые мысли из головы, позволяя полностью погрузиться в тактильные ощущения и лавину эмоций. Нортвуд задает быстрый рваный темп, сильные резкие толчки — она чувствует его в себе слишком глубоко, даже болезненно, женщина сдерживает стон, за все время вот таких вот развлечений Электра успела привыкнуть к отсутствию у Мёбиуса каких-либо тормозов. Ей же хочется подчинить его, направить, прочувствовать каждым участком своей кожи, видеть его вожделение, каждый раз погружаясь все глубже в мучительный шелковый ад. Прикосновения сменяют друг друга: от его властных, от которых остаются синяки и царапины по всему телу, до её мягких и дразнящих, но таких же сильных. Она уже и не помнит, как именно все это началось, лишь череду безумных эпизодов бурного вожделения и удовлетворения. Кажется, первое время они даже не разговаривали, лишь получали друг от друга то, за чем приходили и исчезали в предрассветных сумерках — он телепортируясь, а она — неслышной кошачьей походкой выскальзывая из безымянных спален. Привычка или же голод, который им не удавалось утолить с другими, неугасающее желание обладать — телом ли, или же просто друг другом, привели их в настоящее, не поддающееся каким-либо определениям.  В какой-то момент он все же переворачивает её, подминает под себя, долго и требовательно целует, Ева отвечает ему с удвоенной страстью, но поддаваясь его напору, возможность наблюдать за его реакцией всегда доставляет ей особое удовольствие. Сила, которую он каждый раз стремится показать, пока вбивается своим пахом в её до синяков, его якобы превосходство над ней лишь раззадоривают и добавляют жара в эту связь. Она оставляет ровные полосы от ногтей на его спине, выгибается навстречу в стремлении увеличить наслаждение обоим, принимает его полностью — в этой позе её чувствительность немного иная. Ева стонет теперь уже громче, прикрыв глаза, кажется, несколько раз зовет его по имени и просит не останавливаться. В определенный момент она оставляет всю инициативу ему, отдает первенство, чтобы получить взамен куда больше.  Чувствует его металлические пальцы на своем бедре, их прохлада только усиливает контрасты ощущений. Целует его губы, шею, ключицы, прикусывая кожу и оставляя небольшие отметины, так же как он некоторое время назад. В момент пика Ева резко открывает глаза, ловит ртом воздух, не в силах сдерживать громкий стон, держит руки на затылке мужчины, тянет за волосы, крепко сжимая бедра, и смотрит ему в глаза. По телу разносятся волны оргазма, вместе с электрическим разрядом, который почувствует Хазе прежде чем кончить. Её еще несколько минут бьёт мелкая дрожь, пока она пытается восстановить дыхание, уткнувшись в плечо Мёбиуса.
          «Все-таки не зря ты ввалился сюда ночью» - она улыбается своим мыслям во время поцелуя. Наглая жопка Хазе скрывается в ванной, а Ева еще несколько минут лежит в постели, прежде чем подняться, пытаясь унять остаточную дрожь в коленях. Она заворачивается в простыню и направляется на кухню, первым делом заваривая кофе себе и своему пездюку. Только умиротворение после утреннего секса позволяет ей сохранять спокойствие, и не убить его прямо в душе молнией за весь бедлам, который он оставил на кухне. Зато он не добрался до её любимого шоколадного брауни с вишней. Пока никто не видит, она берет кусок пирога прямо пальцами и отправляет в рот, жмурясь от удовольствия, не только от вкуса, но и от осознания маленькой победы — за все время Ева научилась прятать самые вкусные продукты… в собственном холодильнике. Её полностью оправдывает тот факт, что иначе он бы съедал все, он ведь может. А Ева может убить за этот пирог, так что, по большому счету, они квиты. К моменту, когда Хазе выходит из ванной, его уже ждет горячий кофе, порция омлета с беконом, рассчитанная на пять человек (а этот бугай меньше и не ест) и блинчики с кленовым сиропом. А что, она может быть хорошей девушкой, если её не злить. Сама она не успевает нормально позавтракать, если не считать откушенного брауни. — На тебя продуктов уходит больше, чем на роту солдат, ты в курсе? – спрашивает Нортвуд, наблюдая за самодовольной рожей Мёбиуса, вернувшегося из душа. Хотя кому врать, наблюдает она за открывшимся ей видом рельефа мышц и убеждается в правильном выборе сего приобретения. Жрет много конечно, но зато есть некоторые очень удобные функции. Ева направляется в ванную, по пути целуя Хазе в мокрую после душа макушку, — Приятного аппетита.
          В ванной Ева, позволяет себе расслабиться, стоя под душем дольше обычного и ни о чем не думать. Перспектива на день складывалась более чем отличная — выпить и вынести кого-нибудь. С этими миссиями она и вовсе не помнит, когда можно было просто повеселиться и позволить себе много лишнего рукоприкладства. Нет, конечно, мутузить Хазе в порыве страсти весело, но убивать плечом к плечу с товарищами после нескольких бутылок виски — еще веселее. «Индиана и партизаны, значит. Ух, чувствую начало хорошего пиздеца». О том, что потом им Валькотт такое хардпорно устроит, что любой извращенец позавидует, Ева решила лишний раз не думать. Да и вообще, они едут просто посидеть в баре. И то, что тащатся аж в Индиану, ну дык, в местные этих двух долбо… муда.. кадров в общем, уже не пускают! А Еву и Кэролайн тем более, после того как эти самцы забили практически насмерть всех, кто просто дышал с ними одним воздухом. Им срочно нужно было сменить обстановку и контингент жертв. Она потратила некоторое время на укладку и макияж, прежде чем выйти из ванной в одном полотенце. Нортвуд обнаружила Хазе в собственной кровати (ну а где же блять еще), правда уже вроде как при параде, хотя галстук, который они в шутку подарили Кирану на прошлое Рождество с пометкой «чтобы тебе было чем удавиться, курва», вызвал у Евы короткий смешок. Она остановилась у комода с нижним бельем, пытаясь решить сложнейшую задачу стратегической важности — какого цвета комплект выбрать? «Красный? Бежевый? Фиолетовый? Наверное, все-таки черный. Или красный? Или черный? Или черный с красным?» - в раздумьях женщина переминалась с ноги на ногу, прежде чем сбросить полотенце на пол (будто ей было кого стесняться, ага) и облачиться в черное кружевное белье. Ева решила оценить собственный вид в зеркале напротив, когда увидела.. ебаный синяк размером с ладонь! Под ажурным черным кружевом на её округлой идеальной сочной ягодице был ВОТ ТАКОЙ СУКА СИНЯЧИЩЕ. «Беги, сука. Беги».
— Хазеееееее, дорогой… — елейным голосом протянула Ева, гневно сверкнув взглядом на мужчину. — Вот же сволочь, пиздец тебе - рыкнула Электра, прежде чем бросить в него стоящую рядом вазу.  На самом деле, она не слишком то и злилась — не сахарная барышня, да и к синякам в его исполнении привыкла, но от души долбануть говнюка хотелось. Но перспектива устроить пожар и частичные разрушения в собственной квартире ей не слишком нравилась, поэтому она решила отомстить позже и вернулась к гардеробу. Нортвуд натянула черные обтягивающие джинсы, белую блузку и черный пиджак, в качестве обуви выбрав удобные черные ботильоны на широком каблуке — феерически навешивать люлей в подобном прикиде было для неё не в новинку. Собрав основные мелочи вроде налички, ключей и телефона в миниатюрную сумку, Ева глянула на часы, затем на телефон, на предмет сообщений от Кэролайн и, все еще умышленно хмурясь, повернулась к Мёбиусу: — Думаю, они уже на месте. Мы тоже можем выдвигаться. Кэр прислала координаты бара, держи – она вручила телефон с открытой перепиской Хазе и подумала, что ей почему-то дико хочется жареной картошечки. Если в том самом баре у неё получится отведать сносной картошечки, она, возможно, убьет не всех.